«НАМ НУЖЕН МАКСИМАЛЬНО БЫСТРЫЙ ВОЕННЫЙ УСПЕХ»
Чем быстрее он будет достигнут, тем быстрее можно будет довести до ума Запада бессмысленность поддержки Киева
Санкции Запада и ответ России Освободительный поход Русской армии на Украину Националисты Украины Последние новости Донецка Последние новости Украины Санкции против России
12.04.2022 175
Фото: Россия-1
На телеканале «Россия-1» вышло в эфир традиционное общественно-политическое ток-шоу «Вечер с Владимиром Соловьёвым».
В рамках программы выступил известный политолог и радиоведущий Сергей Александрович Михеев:
Предательство – вещь всеобъемлющая. Поэтому если уж предавать, то всех и сразу. Сначала я бы хотел сказать несколько слов про Краматорск, хотя эта тема уже несколько отошла. У многих, в том числе и у меня, на Украине есть довольно много родственников и знакомых. Совершенно конкретный человек, которого я лично знаю, попал под удар этой конкретной ракеты в Краматорске по вокзалу. Он остался жив, но подтверждаю, так как общался с ним лично по телефону.Что надо отметить. Во-первых, людям там не дают никуда выехать, кроме как на запад, в Днепропетровск или куда-то ещё. Они говорят, что выезд в Россию равнозначен их смерти, потому что якобы русские их расстреляют, замучают и убьют. Они не сильно им верят, но на самом деле их не пускают, то есть нет возможности им выехать куда-либо ещё.
Второе. Несколько дней подряд распространяли информацию о том, что им надо собраться на вокзале в Краматорске, вот в этом месте и в это время, что якобы будет поезд, который всех их повезёт в эвакуацию в Днепропетровск. Что это будет бесплатный поезд. Я передаю эту информацию от реального человека, которого я реально знаю, много лет. Будет поезд, сказали всем. И все, кто хочет выехать из Краматорска, все, кто хочет уехать, должны будут собраться в это время на вокзале на бесплатный поезд, который их всех повезёт. Это такие теплушки, по 10 человек в купе, куда всех подряд запускают, и можно ехать бесплатно. Так они собрали на вокзале огромную толпу. Это абсолютно реальный факт. Прикрываться людьми, а, может быть, и отомстить этим людям, — вот что они делают. «Вы хотите уехать, так мы сейчас вас здесь, на вокзале, и похороним». А всем остальным тоже привет: «Вы не уедете отсюда. Вы нужны нам, для того чтобы мы прикрывались вами, когда начнутся боевые действия». Город переполнен военными. Они практически везде и ведут себя отвратительно. Совершенно реальный человек обо всём этом мне рассказал. Это к вопросу о том, с кем мы имеем дело и как они действительно к этим людям относятся. «Если вы приехали, мы вас здесь же и взорвём, а все остальные – не уезжайте отсюда, потому что вы нам нужны, и мы будем вами прикрываться». Такие вот европейские ценности, которые там внедряются. И рассказал мне это абсолютно реальный человек. Это первое.
Второе. По поводу различных антироссийских высказываний – это же и есть вековая мечта Запада. Собственно говоря, если всё это опрокинуть назад, то они всегда об этом и мечтали. Во всех вторжениях и войнах со стороны Запада примерно такую задачу перед собой они и ставили, а именно – расчленение большой страны на маленькие анклавы, абсолютно не самостоятельные, ни на что не способные, полностью зависимые, не имеющие никакой военной силы, и тогда – уничтожение России, русской цивилизации как таковой. Её больше быть не должно.
И вот эта мечта снова вылезает на поверхность. И мы опять видим, с кем и как мы имеем отношения. И действительно так и есть, и чтобы здесь не оставалось никаких иллюзий.
Теперь насчёт иллюзий. Есть такое впечатление, что мы можем вернуться во вчерашний день. Есть такая риторика, и она вызывает вопросы. Честно говоря, попытка вести гибридную политику немного не укладывается в головах у большого количества российских обывателей. Эти разговоры о том, что мы должны убеждать всех, что мы – надёжные партнёры. Для кого? Являются надёжными партнёрами те, для кого мы – надёжные партнёры. Или можно так, что мы – надёжные партнёры, а они ненадёжные? Тогда это получается беспредел, это получается стокгольмский синдром заложника. Я понимаю, что этот синдром свойственен определённой части нашей элиты. Они чувствуют себя в заложниках, и им хочется оправдать тех, кто их взял в заложники, а не отстаивать собственные интересы.
Хотя, действительно, есть доводы и за то, чтобы продолжать эти поставки газа, и продавать его, пока они его покупают. Скоро они собираются и от нефти отказаться. Есть несомненные доводы в пользу этого, мы всё это слышим и знаем, в том числе один из них состоит в том, что если мы прекратим поставки, то это будет для них окончательная возможность радикализировать ситуацию по полной программе. Но, с другой стороны, это наше странное желание делать вид, что ничего особенного не происходит, странное желание выстраивать якобы новую экономическую архитектуру будущего вызывает много вопросов.
Я скажу для тех, кто хотел бы вернуться в прошлое, во вчерашний день. На самом деле самый надёжный способ вернуться во вчерашний день – добиться радикального военного успеха на Украине. Чем быстрее этот военный успех на Украине будет достигнут, тем быстрее можно будет довести до ума Запада то, что поддержка Западом киевского режима бессмысленна. Вот в чём дело. Это и будет кое для кого возможность вернуться в прошлое.
А чем длиннее растягивается отрубание хвоста по кусочкам, тем меньше шансов для этого на самом деле, тем меньше шансов выстраивать потом какие-то партнёрские отношения. И тогда всё это становится бессмысленным.
В этом плане вернёмся к вопросу о гуманизме нашей военной операции. Самым большим гуманизмом, который позволит сэкономить огромное количество ресурсов, сохранить жизни и наших, и украинских граждан, будет то же самое – максимально быстрый военный успех и окончание конфликта на фоне этого успеха. Когда мы не перерезаем коммуникации, по которым с запада Украины доставляется подкрепление, и говорим при этом, что боимся задеть мирное население, так, извините, вы этого не делаете, но это означает, что эти люди приезжают в зону боевых действий и здесь они будут уничтожены. Будет продолжаться война, будут продолжаться боевые действия. На самом деле, отрезав их, мы сохраняем и их жизни, в том числе.
Какой-то странный и непонятный гуманизм. Нам надо понять, что когда мы говорим о том, что Запад «качает» военную тему, и он будет продолжать поставлять вооружение, так отчего это происходит? Оттого, что темпы операции дают им возможность думать, что она может продолжаться долго. А если будет продолжаться долго, например, полгода или год, тогда пойдёт война на истощение, тогда имеет смысл поставлять оружие. Тогда имеет смысл пробовать и то, и это, и пятое, и десятое. А если всё это идёт на фоне того, что мы говорим о том, что мы – надёжные партнёры, что мы готовы и дальше, там, где можно, искать решения, тогда вообще у них совершенно беспроигрышная ситуация эксперимента. «Давайте туда валить вообще всё – противотанковые ракеты, комплексы ПЗРК, танки, бронемашины – и посмотрим, сколько всё это Россия выдержит. Сколько ещё погибнет украинцев – да какая разница, их там ещё довольно много». Чем дольше мы растягиваем темпы операции и проявляем странный гуманизм, тем больше на самом деле погибнет людей. Вот в чём дело.
Я совершенно не готов давать советы военным. Это совершенно не моё дело, но, тем не менее, я высказываюсь со стороны. Когда мы уничтожаем ракетные комплексы и технику, которая уже фактически пришла на театр военных действий, а западную Украину трогать перестали, у меня возникает вопрос: «А зачем? А почему так?» Я сужу опять по людям, которых лично знаю. Они говорят: «Вот здесь, на востоке Украины, где пока что к нам нормально относятся, и где есть ДНР и ЛНР, работающие в наших интересах, — здесь огромное число людей гибнет, и происходят максимально разрушительные боевые действия. А там, где существует идеологическое гнездо этих подонков и уродов, где существуют центры, которые руководят украинцами, там всё тихо и спокойно. Там люди ходят по магазинам, в кафе, в кино, в рестораны, и в ус не дуют. И оттуда же приходит на восток Украины техника, ГСМ, из Польши и так далее».
Ещё в начале операции на запад Украины какие-то ракеты от нас прилетали, но сейчас они перестали прилетать. Хотя на самом деле всем понятно: вот логистика, вот железнодорожные узлы, вот дороги. Пока украинское вооружение не дойдёт до восточных территорий, ещё можно что-то предпринять. Говорят: «Ну, вы знаете, С-300 пришли, и мы их уже в ангаре уничтожили. Поэтому никто не пострадал». Ну, вы же поймите простую вещь. Эшелон, в котором сто танков, вы уничтожили одной ракетой, например, на западной Украине. А если вы не уничтожили его там, то эти сто танков придут на поле боя. Вместо одной ракеты и одного удара вам придётся наносить сто ударов, делать сто боевых вылетов и пускать сто ракет. И сколько при этом погибнет людей – это большой вопрос.
А что за этим стоит? Опять-таки, я не знаю, может быть, наши военные всё так хорошо знают, но, тем не менее, вопросы-то возникают. Ответов на них пока нет. Например, те же самые мосты через Днепр. Их всего семь. Это хорошо известно. Их можно сохранить с одной целью – если мы собираемся их использовать для того, чтобы двигаться на запад. Если мы не собираемся двигаться на запад, то кому нужны эти мосты? И зачем логистику между западом и востоком Украины по большому счёту сохранять?
Тут есть простейшая логика. Мы ничего не понимаем, большинство из нас всё это умозрительно наблюдаем. Но, тем не менее, вопрос возникает.
По поводу экономических санкций. Сколько лет в этой студии я задавал вопрос: а почему мы против Украины не применяли экономических санкций? Мы их вводили, но не применяли. Вот сейчас идёт специальная военная операция. Многих результатов, которые сейчас ставятся специальной военной операцией, можно было бы достичь, вводя жёсткие экономические санкции. Они не вводились годами.
А потом нам говорили, и я это прекрасно помню, потому что имел непосредственное отношение к постсоветским темам, что зато украинский народ к нам хорошо относится, а если бы мы ввели экономические санкции, то украинский народ стал бы плохо к нам относиться! А сейчас он к нам якобы хорошо относится. Поэтому, говорили они, то, что мы не вводим санкции, то, что мы зарабатываем там деньги, это правильно. Здесь я хочу перекинуть мостик: может быть, и здесь та же самая ситуация – то ли самообмана, то ли ещё какого-то обмана.
Слухов больше количество, и я не буду их озвучивать. Но я не удивлюсь, если за всеми этими вещами стоят какие-то схемы, в которые до сих пор включены какие-то украинские олигархи, которым что-то там интересно… И вот эта труба. Чудесно – тут взорвалось, там разлетелось вдрызг, а труба продолжает работать. Здесь всё горит и полыхает, танки наступают, самолёты летают, а труба продолжает работать, работать и работать. Газ туда идёт, они его закачивают, закачивают и закачивают. Потом они требуют ужесточения санкций.
Почему они этого требуют? Они рассчитывают на то, что в достаточно понятном промежутке времени мы просто «загнёмся». Они закачают этот газ, будут им пользоваться какое-то время, а мы к этому времени свернёмся калачиком. Тем более, как мы слышали, они туда поставляют всё новое и новое вооружение.
Грубо говоря, вопросов здесь действительно достаточно много.
А что касается австрийского канцлера, я не знаю, зачем он к нам прилетал. Озвучу на закуску конспирологическую версию. Все слышали про мариупольские дела. Я сам там недавно был. Я не знаю про биолаборатории. Может быть, это слишком фантастично звучит. Но что касается присутствия там иностранных военных, я сам видел их шевроны, форму, их барахло. Его там очень много. То, что там есть иностранные НАТОвские военные, то это сто процентов. Может быть, канцлер приезжал своих пацанов вызволять? А ему отказали и послали обратно? Ну, это так, как говорится, на закуску…
В 2014 году я имел прямое отношение к Крыму. В какой-то момент сказали: «Всё, не надо больше про Крым! Не надо больше ни про какую интеграцию! Всё» Переходный период в Крыму кто свернул? Сами испугались, что вся эта война, связанная с Крымом, настолько изменит ситуацию, что здесь многим не поздоровится, и её просто пригасили. Её просто погасили и затоптали ногами.
Мы должны осознать, что армия должна стать элитой. Пока что она всё равно элитой не является, начиная от заработных плат и заканчивая уважением общества и условиями их жизни и службы. Это совершенно особая страта общества. Надо списать кредиты всем военнослужащим, участвующим в боевых действиях.