А.В. Грунтовский
«Пересвет или Челубей?»
(Размышления о судьбе русского боевого исскусства)
«Запад есть Запад, Восток есть Восток..» — писал когда-то английский поэт, а он знал толк в Востоке… Речь пойдет об одном из древнейших боевых искусств — о русском. Хотя… это только повод, подход к теме. В этом году в Санкт-Петербурге на масленицу уже в одиннадцатый раз проводился фольклорный фестиваль, посвященный Русской воинской традиции.
А когда мы начинали… До 1990 года мало кто и слышал о Русском кулачном бое, и вообще о Русском боевом искусстве. Время было запретное. Сорок лет отдал мой отец нелегальной преподавательской работе, и первая половина моего пути на этом поприще так же прошла при закрытых дверях.
И вот, первые выступления…. И первые статьи в печати. В конце 80-х в «самиздате» появилась моя книга «Русский кулачный бой» (затем она переиздавалась трижды — в 1993, 1998 и 2001 гг.). Сотни писем получил я за эти годы — спасибо всем.
Потом было многое: фестивали, турниры, выступления во всех концах России, журнал «Русский Стиль» — удачи, ошибки, радость встреч, и непонимание, и злобная неприязнь. Какую только ложь не писали обо мне люди никогда в глаза меня не видевшие. А те, кто видел, те, кто побывал на наших фестивалях или просто на занятиях, худого не говорили. Двери открыты и сейчас — приходите, «имеющий глаза да увидит».
Всякое вспоминается… После первых наших выступлений пригласил меня заведующий кафедрой борьбы преподавать Русский кулачный бой в институте физкультуры: «Откроем отделение, Вы защитите диссертацию…».
Что только не обещалось. Не успел оформиться, и провести первое занятие, как … проректор жал мне руку, возвращая документы, виновато пожимал плечами: «Есть мнение, что следует развивать восточные единоборства». Что тут скажешь? Уходя, я столкнулся с только что приехавшими китайскими специалистами. Ни по-русски, ни по-английски они не понимали, а у меня с китайским языком «не важно» — так и разошлись, как в море корабли.
Вспоминаются и забавные случаи … К моему отцу пришел молодой журналист. Ни о чем не спрашивал, а сам наседал: «Вы ведь знаете, что Ощепков* учился в Японии?»
— А причем Ощепков, кулачный бой у нас, Слава Богу, от века…
— И до Ощепкова, несомненно, русские ездили в Японию…
— И так и сяк вертел журналист. И все у него выходило, что Япония — пуп земли. Отцу это надоело, он сделал заговорщицкий вид и поманил к себе пальцем этого адепта востока:
— Я вам скажу по секрету, — зашептал он ему на ухо, — только вы это никому не говорите.
— Ладно. — Журналист поспешно закивал головой, и весь расплылся в предвкушающей улыбке.
— Да. И до Ощепкова задолго ездили наши в Японию учиться, и я знаю кто … да говорить нельзя…
— Что вы, что вы! Я — могила, никому ни слова!
— Ладно, смотрите, не проболтайтесь!
— Чеснослово! Кто же?
— Илья Муромец.
— …
Немая сцена.
— А уже потом Добрыня ездил и Алеша Попович.
Больше мы этого журналиста не видели, впрочем, как и обещанной статьи.
А если всерьез, что стоит за историей Русского кулачного боя? Десятки малоизвестных исследований, сотни не опубликованных архивных материалов да чье-то невидимое «мнение» искоренить все Русское в России.
А русский бой — древнейшая, воинская традиция, неотъемлемая часть народной культуры, черта национального характера, а это — один из столпов Русской Народности, а значит и Державности, и Православия.
Бой — не столько совокупность определенных приемов, сколько пластика — визитная карточка этноса. Развивая традиционную пластику, мы формируем русский менталитет на глубинном, подсознательном уровне, действуя словом, но более того — делом.
Русское воинство это не только вооруженные силы в ту или иную историческую эпоху, не только боевые навыки и обряды — это особый образ жизни со своей философией, идеологией, своим фольклором, прикладным искусством и т. д.
Русская воинская дружинная культура различных веков, крестьянская ополченская, воинская монастырская, казачья и, наконец, определенная воинская культура Русской, да и советской армии. Все это различные грани боевой воинской традиции России. Все это предмет изучения, возрождения, подражания для современного Русского человека. Отец мой прошел и деревенскую школу боя, и школу армейской разведки. В 1953 — 54 гг. последнюю фактически разгромили. Два десятилетия пустоты, потом появилось «мнение о том, что следует развивать восточные…» Как убивался отец, глядя по телевизору на наших десантников: «Дурят, дурят, ребят, Господи…»
А ныне… Возможно, мы стоим на пороге, быть может и не массового, но знаменательного по содержанию процесса воцерковления современной российской армии. И вот здесь Русский кулачный бой сыграл бы не последнюю роль. С самого начала он мыслился нами как средство к национальному самосознанию: Помочь занимающимся почувствовать себя Русскими людьми, наследниками великой Русской культуры — вот наша задача. Но тяжко все это продвигается и «узки врата…»
И вдруг — приглашение на конференцию: «Боевые искусства и православное сознание»! И не где-нибудь, а в стенах Святой Троицы — по благословению митрополита Кирилла и патриарха всея Руси! Удивительно. Большой зал Московской духовной Академии наполнен наполовину священниками, наполовину — спортсменами. Удивительно! Сколько лет ждали мы с отцом…
Церковь призывает нас развернуть работу по созданию военно-патриотических клубов. Замечательно! Если этого не делает государство, то кто же? Пора бы давно. И, в целом, конференция знаменательная, но было и то, о чем следует сказать особо.
Среди многочисленных приглашенных, я да еще — А. И. Ретюнских, были, кажется, единственными представителями русского стиля. А где же Г. Базлов, Д. Семенов и другие… их нет — в зале новообращенные адепты Востока.
Востоковедов пригласили, а где же специалисты по русской истории и культуре? Иерархи наши тут не причем, конечно, — конференцию готовили руководители клуба «Пересвет», что действует уже в стенах Троицкого монастыря и преподается там, как было сказано — «просвещенное светом православия» айки-до. Мое же выступление, так поддержанное частью зала, председательствующий (руководитель «Пересвета») и ряд участников приняли в штыки: — Кулачный бой — язычество! И вообще ваш фольклор — язычество! (Еще чуть-чуть и скажут: «ваша Россия». Да, «светом православия» русский бой наш родной тысячу лет просвещался и не просветился, а мистическое айки-до одним только перенесением в Святую Троицу — «просветилось»!) Конечно, все это недомыслие. От незнания дела. Ибо где он фольклор сейчас? Обыватель видит на экранах лишь какую-нибудь бабкину или моисеева, а ему говорят, что это и есть самое русское… Вспоминается, как объявляли по радио: «…а сейчас прозвучит русская народная песня. Слова Фрадкина, музыка Френкеля…» Или наоборот?
Нет, мы не виним никого в неведение: русскую культуру у нас украли подчистую. Дворяне — «просвещая» и воспитывая а ля Европа, большевики — от интернационализма своего, демократы — от космополитизма, а все едино…
Был, конечно и объективный процесс секуляризации традиционной культуры. Но как было «ускорено» отмирание деревни! И все же подлинный фольклор у нас существует, поскольку он хранится и в архивах, и в живой традиции, и в достойно принятой традиции, пусть не многих и не афишируемых, но истинно народных коллективов.
Жив фольклор и в онтологическом смысле, как бессмертное явление духовной культуры народа, «народности» — эйдоса русской культуры (составной части триады Русской Идеи, или по слову св. Отцов — «промысла Божьего о народе»). И тут, собственно, и просвещать нечего. От Адама это — и лучшее в фольклоре: народная хореография, пластика, музыка, поэзия (а за поэзией — народная этика, народное богословие, народная вера) — все это от Бога.
Это есть душа народа, а душа «по природе своей — христианка». (Православие, как учение, космично и не знает «ни эллина, ни иудея». Но, как культура, Православие этнично — каждому языку (народу) в чуде «Пятидесятницы» данное — т. е. образует этносы в соответствие с двумя другими составляющими триады.)
Поэтому простим нелепые обвинения, но пора бы и прозреть!
Русский бой не просто древнее и эффективное боевое искусство, это определенное сосредоточие мужской традиции, стержень народной педагогики, символ национальной культуры и возрождения. Ведь именно культуру, стоящую за боевым искусством, и следует давать молодежи в военно-патриотических клубах. А что стоит за всей этой восточной мистикой, растиражированной кинематографом?
Сейчас, когда после всех катаклизмов и буржуазных революций, по причинам и объективным, и субъективным, мы утрачиваем остатки Русской Идеи (а были тут и запреты, и репрессии, а теперь еще и коммерческий молох), рушится сама база Идеи — Народность. Существование России поставлено под вопрос, о чем и кричат демографы. Примеров достаточно: Византия, Рим, Вавилон… И вот люди, одни — осознанно, другие по недомыслию, стремящиеся преодолеть национальную ментальность, внедряют следующие идейки: «Россия — многоконфессиональное государство…», «Человек может иметь два гражданства и две нации» и т. п.
Такие лозунги и прозвучали на конференции от адептов восточных единоборств в рясах и без: мол, де, можно одновременно быть и русским, и японцем. Многочисленные березовские дают нам пример такого оборотничества. И как важна была бы сейчас культурная политика Русской Православной Церкви!
Нет, братья, нельзя служить двум богам и двух матерей не бывает. В конце концов, всегда придется выбирать за какую Родину проливать кровь. Вы даете приходящим к вам в стены Святой Троицы детишкам (в патриотический клуб «Пересвет»!) за глотком русского воздуха — айки-до! Что же это? Ведь дети верят всему. Пересвет, разве айки-до занимался? А кто соблазнит малых сих… А какие песни поете вы? Русские или Френкеля-фрадкина? Или может уже «рок» или «металл» «светом православия просветили»? Какую одежду носите: русскую или американскую униформу?
А что будут петь наши десантники на марше: японские гимны? Или, может, группа «Руки вверх» напишет специальную десантную песню под названием «Рашен, сдавайся!»? Остановиться бы, одуматься… на этом пути окончательной секуляризации культуры. Путь этот уже пройден протестантами и баптистами: все кругом чисто, гладко и порядок, наконец, в России… души нет! Порядок есть, а России уже нет! Это и называется: дать вместо рыбы змею. Честнее было бы переименовать клуб «Пересвет» в «Челубей». Сей монгольский богатырь как раз владел чем-то вроде айки-до и по-своему, наверно, был мастер.
Я все мечтаю, когда по Красной площади пойдут русские солдаты и будут петь русские солдатские песни, которые пели их деды и прадеды:
Из-за леса копий и мечей
Едет сотня казаков-лихачей…
Или:
Поле чистое Турецкое,
Мы когда тебя, поле, пройдем…
А может:
С нами Бог, ура, ребята,
Царства Белого орлы…
И это — наш фольклор, и несть ему конца и края… А потом будут показательные выступления и наши ребята не будут с перекошенными лицами и звериными криками ломать о собственные головы кирпичи, подражая закордонным супербоевикам, а покажут настоящую боевую работу по-русски. А день десантника или пограничника, быть может, из национального стихийного бедствия превратится в фольклорный праздник. Сколько же можно «дурить» наших бойцов…
Речь не о том, что бы создать сеть патриотических клубов именно на основе кулачного боя, а о том, что бы внедрить систему традиционных народных ценностей во всю педагогическую систему. Народоведение — вот основа народной педагогики. А еще я мечтаю… и кто знает, быть может, пройдет не так много лет, и будет факультативный кулачный бой у наших семинаристов и академиков. Может быть, и народоведение введут, что бы послушать экспедиционные пленки с духовными стихами о Страшном Суде, об Алексее, человеке Божьем, о Вознесении и о Голубиной книге… Свадебный причет бы послушать и похоронный… — много, много чего хранит наш народ. Вера ведь не в голом догмате одном.
Во всем народном укладе и быте отразилась она. Оставил нам народ наш не только храмы и книги, но и слово народное незримое. Нет ничего драгоценнее и душеспасительнее, чем прикоснуться к отеческим родникам вечной народной культуры. Никакой спуд не задушит и не убьет ее — она прорвется, рано или поздно, пусть в самый последний момент…
Преподобный Отче Сергие, помози нам! Просвети заблудших наших Челубеев, верни их на стязю святорусскую, Пересветову стязю!